Арт-продюсер, куратор нашего проекта AS agency и художник мира Лиза Штормит поделилась историей своего становления, как художника, исследователя и куратора для журнала ART MUSЕ.
Страницы 56 -61
ХУДОЖНИК МИРА ЛИЗА ШТОРМИТ @LIZA_ SHTORMIT РАССКАЗАЛА ЖУРНАЛИСТУ ART MUSE АНАСТАСИИ ДМИТРЕНКО ОБ ОЛЬФАКТОРНОМ ИСКУССТВЕ, ИНКЛЮЗИВНЫХ ПРОЕКТАХ И УЧАСТИИ В ЗАРУБЕЖНЫХ АРТ-РЕЗИДЕНЦИЯХ.
Здравствуй, Елизавета! Вы безумно разносторонний человек: Вы и художник, и куратор, и преподаватель творческого мышления. Как и когда начался Ваш путь в искусстве? Мой путь в искусстве, как бы пафосно это не звучало, начался с 5 лет, когда меня отдали в художественную школу No 1188 в Москве. Вот уже более 29 лет я в профессии и пока не планирую ее менять. В художественной школе полного цикла, как, наверное, сейчас ее можно было бы назвать, у нас в расписании соседствовали уроки математики, ритмики, рисунка, химии, театра и керамики. Поэтому мыслить себя, кроме как Художником, у меня не было привычки. Единственное, что немного менялось за эти годы, так это специализация и псевдоним. Как молодой художник кино и анимации я работала и создавала мультфильмы под своей настоящей фамилией Новикова (проекты «Аргентинская колыбельная», «Суета сует»). Когда стала работать независимым куратором и сценографом в театре, появился мой псевдоним Лиза Штормит (спектакль «Мой Фе Фе», «Битва со смыслами», кураторские проекты в музее «Интеграция»). Штормит я использую и по сей день для работы преподавателем-методистом, куратором в музеях и галереях, для своего агентства. В Москве меня больше знают как Штормит. А последний год внес свои коррективы - для благозвучности я изменила псевдоним для французской арт-сцены на свою новую фамилию Rommé. Так что, ориентируясь на мою фамилию, можно проследить эволюцию развития меня как художника кино, куратора, преподавателя, предпринимателя и художника ольфакторного направления, конечно.
В выборе медиума для Ваших произведений проявляется Ваша многогранность: это запахи, звуки, дерево, бархат, стекло и даже железо. Не задумывались, какими качествами должен обладать медиум, чтобы стать Вам интересным? Какой материал Вы освоили в недавнем времени? Я считаю и не устану повторять, что главный медиум (для) любого художника — это Деньги. Без них невозможно создание ни одного произведения искусства. Даже проживание и выживание автора без финансирования невозможно. Мы, кстати, много будем говорить/и говорим про разные медиа в подкасте “Вы- живут только художники”, который мы записывали по инициативе Анны Знаенок. Поэтому будем рады пообщаться с художниками напрямую и обсудить данный вопрос: услышать разные мнения на этот счет. Для меня интересным может быть все, что необычно и странно, все, что нужно попробовать научиться делать, узнать и с чем сразу и не разберешься. Так я пришла к работе с запахами и созданию ольфакторных проектов. В 2016 году я подавала проект “Сны Иосифа” на Иерусалимскую Биеннале современного искусства. Мне хотелось передать атмосферу странных, мистических и вещих снов, чтобы искусство чувствовалось на уровне кожи, прилегало к телу. Так мне пришла идея использовать запахи. Проект на Биеннале приняли, но из-за отсутствия финансирования, я его не смогла осуществить и в 2017 году не поехала в Иерусалим, а первый раз в жизни поехала в Париж. Именно этот приезд и был судьбоносным для меня как для автора. Но тема запахов со мной так и осталась. Я поняла, что я вообще и совсем ничего про них не знаю. И тут начались мои личные метаморфозы, которые привели меня к окончательному переезду в Париж. Мне стало дико любопытно и захотелось все попробовать самой. Мне кажется, что любознательность и интерес одни из важнейших качеств художника. Созидание и изучение — вот что нами движет. Желание проникнуть в суть вопроса! Я стала читать книги по истории парфюмерии, физиологии и устройству носа и дыхательных путей, психологии и феноменам ольфакторной памяти, по истории ольфакторного искусства, анализировать все машины и механизмы для создания и сбора запахов, взяла курс химии, создала свою собственную подборку и читала лекции по ольфакторному искусству “Чем пахнет искусство?”. Я варила соли на Винзаводе в Открытых студиях, собирала запахи в Лондоне в арт-резиденции АСМЕ, делала карту запахов Лондона, исследовала историю городов и путешествий в Париже, когда была в арт-резиденции Cite internationale des arts и участником фестиваля Траверсьер в районе Марэ. Запах привел меня в социологию и криминалистику, в вопросы, связанные с медициной и миазмами. Я за это время очень много узнала, и при этом всем запах остаётся для меня загадкой. Это тайна, которую я пытаюсь раскрыть и истина, которую пытаюсь познать. Наверное, это и влечет меня больше всего - неизведанность и новые возможности познания эмпирическим путем. Последнее время я также смотрю на стекло и силикон. Буду теперь и их изучать.
Ваша визитная карточка — это ольфакторные произведения или, иными словами, объекты, в которых заглавным является специально созданный аромат. Как Вам пришла идея вывести запах на первый план, ведь зачастую если и обращаются к ароматам, то за вспомогательной функцией или в контексте инклюзивных программ. В музее «Интеграция», где я работала в 2019 году куратором, я привнесла свои практики художника в свои практики куратора. Возможно, не все одобрят такой подход, но мне показалось, что в данном контексте это более чем уместно. Для меня запах никогда не был чисто инклюзивным или дополнительным элементом, скорее наоборот, моя работа в музее дала мне это понимание, что и в инклюзии мои знания могут быть полезны и это искусство может быть здесь адаптивно и поможет в создании навигации или попробует решить иные вопросы. Так как куратор инклюзивной программы — это работа, в которой подача и доступность иногда чуть больше перевешивают, чем само чистое искусство, а запах вообще призван заполнять пустоты: когда между тобой и объектом нет этого звенящего воздуха, то и произведение уже тебе чуть ближе, так вы в одном “эмоциональном облаке”. Давайте начнем по порядку, что такое ольфакторное искусство вообще? Это работа с запахами, создание объектов и инсталляций, в которых всегда интегрируется запах и является одним из основным медиумов, через который происходит коммуникация со зрителем. Ольфакторное искусство можно отнести к области так называемого «невидимого» invisible art. Часто ольфакторное искусство использует приемы интерактивного искусства. Главная задача - иммерсивность. Вот объяснение научным языком: обонятельное искусство — форма искусства, которая использует ароматы как художественное средство. Обонятельное искусство включает в себя духи, а также другие применяемые ароматы. Форма искусства получила признание в среде искусствоведов в 1980-е годы. Следуя этому определению, могу сказать, что меня дико раздражает, когда просто “пшикают” духами на картину и называют ольфакторным искусством. Это не ароматические свечи, не палки-вонялки, не освежители для дома, палки в банке, ионизаторы и увлажнители. А главное отличие ольфакторного искусства от парфюмерии состоит в том, что запах может быть неприятным и его не обязательно разрабатывать с учетом нанесения на кожу. Как я создаю проекты с запахом? Я ознакамливаюсь с разделом или смежной наукой, которая связана с запахами (например, с одорологией), читаю о синтетических материалах, собираю материал и анализирую, смотрю последние тенденции в разработках на рынке. Далее выясняю для себя ключевые и актуальные моменты какой-то проблематики, могу покритиковать и выявить слабые стороны.
Продолжая разговор, хотелось бы затронуть Ваш инклюзивный проект - выставку «Мять. Колоть. Варить. Лить», куратором которой Вы являлись. С какими сложностями Вам пришлось столкнуться при подготовке этого проекта? В чем качественное отличие инклюзивной выставки от, например, иммерсивной, которая, по сути, также действует на разные спектры чувств и требует активного участия зрителя? Ох, было это давно. В 2019 в музее «Интеграция» в Москве, где я работала главным куратором. Люблю структуру и всегда за конкретную понятийность, что- бы говорить на одном языке. Отличие инклюзивного проекта от иммерсивного в том, что инклюзия не подразумевает, в моем понимании, погружения. «Погружение» и «включение/интегрирование» — это разные действия с очень похожей механикой. Безусловно, проект для музея был иммерсивным, и интерактивным, и инклюзивным, но я бы разделила эти понятия. Расскажу почему, и это мои личные ощущения, мысли и наблюдения. Для меня инклюзия — это включение человека с ОВЗ в процессы, происходящие для всех, возможность подобрать для него какой-то особый инструмент (переходник), который включит его полностью или частично и сделает участником, причастным к искусству. То есть, в нашем случае это были специально низко поставленные столы-тумбы с объектами, скульптуры, которые можно трогать, запах, который мог служить навигацией, звук. Иммерсивность для меня — это погружение, которое нужно прочувствовать полностью. Довольно сложно ощутить тонкости, которые тебе не доступны физически, но я знаю, что за счёт смещения акцентов и возможностей, некоторые чувства могут быть обострены. Если говорить про идеальный мир, то каждый проект должен быть иммерсионным, и даже выставка картин. Зритель прям должен туда провалиться, почувствовать все нюансы. Тогда зачем делать вообще искусство, если оно ничего не несёт и не будоражит? И главное, что я поняла, работая с инклюзивными программами, что сложно тянуться и наслаждаться искусством, когда твои базовые и ежедневные потребности не даются тебе легко и не закрыты. Не каждый человек с инвалидностью рвется в музей, не каждый человек не с инвалидностью готов наслаждаться и расслабляться в музее, мало кому действительно нужен музей/галерея/искусство. Но если ты не можешь этого не делать, то твоя жизнь имеет смысл!
Вы как художник-исследователь много внимания уделяете разного рода воспоминаниям, ищете новые смыслы в шутках и фразах. В своем проекте «Фамильные ценности» Вы обратилась к тайнам еврейских фамилий. С чем связан интерес именно к этой нации? Возник он случайно не после Вашей работы в качестве художника/постановщика (иллюстратора) в фильме «Суета сует» про повседневную жизнь еврейского местечка?
Культура иудаизма и материальная культура — это абсолютно две логически связанные системы знаков и символов, набора действий и особых значений. Мне как художнику было интересно понять культурные коды. Изучить материальную культуру лично для меня это как выучить другой язык. Ты понимаешь логику, механику и культурные влияния. Чем больше культур будет изучено художником, чем больше изобразительных языков он будет знать, тем больше смыслов или эмоций он сможет считывать с работ других авторов и тем глубже и точнее сможет говорить в своих проектах.
Вы частый участник зарубежных арт-резиденций. Скажите, зарубежная резиденция для русского художника — это по-прежнему рай? Чувствуете ли Вы на себе cancel culture? Не подвергаетесь дискриминации? Арт-резиденция — это рай для художника, соглашусь. В 2017 году я первый раз была в Париже в резиденции. С этого и началась моя интеграция в европейское арт-сообщество. Маленькими шагами, постепенно, мое движение в другую арт-среду. Мне также выпала уникальная возможность быть участником проекта арт-резиденции в Ивто и работать в старинном Шато. Сейчас я подавала документы на конкурсы, чтобы получить место в студиях и прошла в два конкурса (59 Rivoli и Le6B). Моя подача была обусловлена тем, что мне как действующему автору нужно пространство для работы. До этого я снимала студию сама и поняла, что отдельное пространство — это чудесно, но не способствует твоей дальнейшей интеграции. Работа в студиях — это возможность узнать больше новых художников и кураторов, способ показать свои работы зрителю и пообщаться.
Все заявки я подала в апреле. В портфолио и резюме не вносила никаких правок, на собеседовании озвучивала свой большой опыт работы в Москве и России. Я смотрю на арт-институции как на систему. Но каждая система имеет человеческое лицо, и каждый человек делает выбор, как он относится к искусству или художнику, человеку. Смотрит на художника, как на предста- вителя страны или власти, или же проявляет интерес к непосредственным и прямым проявлениям, то есть к искусству. В этом смысле Франция - страна, в которой искусство и равенство всегда было и остаются во главе любой системы. Точнее, сама система Франции зиждется на трех китах: Свобода, Равенство и Братство. Абсолютно точно могу сказать, что у французов нет предрассудков на тему национальной идентичности и какой-либо дискриминации. Большая часть представителей творческих профессий и работники сферы культуры точно понимают, что лучше выбрать интересный и необычный проект и получить удовольствие, чем брать то, что продиктовано трендами. Удовольствие и получение удовольствия от процесса — это еще один из главных китов, на которых основана жизнь Французской Республики. Искусство жизни проявляется во всем. Каждое собеседование/интервью, на котором я была, было беседой с удовольствием. Гедонизм, наслаждение искусством и процессом, здесь ценится больше, чем соблюдение каких-либо предписаний. Мне такой подход очень понятен. Вам же потом с этим художником общаться и работать, и зачем работать с тем, кто вам неприятен и непонятен?
Недавно в своих социальных сетях Вы разместили проект «Доска» с громким манифестом. Что Вы хотели им сказать? Как Вы считаете, есть ли будущее у российского современного искусства?
С 2017 года я работаю с дискурсом институциональной критики, потому что, являясь частью арт-системы, даже если хочу отделиться, являюсь независимым куратором и художником, я все равно внутри, в контексте, как ни крути. И как непосредственный участник я имею право ее критиковать. Многое в моих работах связано с иронией и самоиронией.
Проект “Доска” был приурочен к 1 апреля - Дню юмора и смеха. Один из моих любимейших дней в году, и я стараюсь делать проекты, специально приуроченные к этой дате. Проект был навеян волнами, связанными с попытками отмены русского искусства. Я смотрела на весь абсурд происходящего, на отмену Достоевского, русских балетов и оперного искусства, на попытку отмены и замены даже самого русского языка. Меня дико забавляло все это безумие, которое могло, по сути, только провоцировать у нормально человека и думающего художника саморефлексию и порождать вопросы.
А что вы отменяете? То, что вы пытаетесь отменить, вообще существует и существовало? Попыткой отмены вы, наоборот, утверждаете и манифестируете, что российское искусство сильное, конкурентоспособное и суперактуальное, стойкое и его надо бояться. Все как-то резко засуетились и пытались кому-то что-то доказать. Я стала размышлять. Проект также супер удачно совпал с несколькими большими арт-ярмарками в Москве. Я сделала мраморную мемориальную доску от художников на память о современном российском искусстве. Тем самым хотела обозначить - а что мы хороним-то? Может хороним и губим мы сами? Лично для себя я смотрю на этот проект с точки зрения постиронии. Этот проект скорее вопрос для всех, кто находится на разных баррикадах культурного поля. Мне кажется, что уже точно сказано все в посте.
Помимо всего, Вы являетесь основателем AS арт-агентства Штормит. Расскажите, пожалуйста, о нем, а также дайте совет художникам, которые сейчас стоят на перепутье и не знают, продолжать ли творить в такое нелегкое время. Агентство успешно существует уже больше года. Я открыла его вместе с моей коллегой журналистом и искусствоведом Анной Знаенок. Аня живет в Испании, знает несколько языков и у нее большой опыт работы с текстами. Для нас идея открыть агентство изначально была просто идеей. Меня попросили помочь. Так мы с Аней, объединившись, помогли. И наши услуги так понравились, что наша деятельность растет и развивается. Мы помогаем художникам находить себя, планировать и разрабатывать стратегию своей карьеры, формулировать манифесты и описания проектов. Мы любим свою работу и постоянно учим наших художников, так мы остаемся сами творцами.
Для меня это не первый опыт продюсирования и организации большого проекта. Я была основателем большого проекта, посвященного музею Даниила Хармса: делала передвижной музей писателя, организовывала несколько фестивалей, аукционов и бессчетное количество выставок. Арт-продюсирование — это профессия, которой невозможно научиться. Здесь должно сойтись несколько очень важных параметров: опыт (я в искусстве более 28 лет, прошла путь от художника-студента до главного куратора государственного музея); любовь к искусству и художникам; желание помогать ( я училась и занималась много лет волонтерскими и благотворительными проектами, хорошо понимаю, что иногда помощь может быть и не материальной); острое чутье на тенденции; умение анализировать, обладать абстрактным мышлением и быть одновременно эмпатом, чтобы проникать в другие проекты и помогать художникам правильно себя выразить. Для того, чтобы достичь результатов со своими клиентами и учениками, так как я и преподаватель, и методист-разработчик методик, я всегда задаю им вопросы, учу их задавать вопросы самим себе и своим проектам.
Более подробную информацию о нас с Аней можно прочитать на нашем сайте. Здесь, мне кажется, более важным дать антикризисные советы для всех представителей творческих индустрий, а точнее вопросы, которые помогут вам разобраться в себе в данный период времени:
- почему вы занимаетесь искусством или любым видом творческой деятельности? - могли бы вы не заниматься искусством? - что для вас важнее в ваших проектах/деятельности: процесс или результат? - готовы ли вы работать в стол или вам важен зритель?
- как бы вы характеризовали свои практики? - сколько времени в нашей жизни занимает искусство?
- как вы видите свою карьеру? - хотите ли вы поменять то, что происходит с вами сейчас на более (выгодное/успешное)?
Comments